Фридман: «В этот день беларусы победили диктатуру — пусть и всего на один день»

«Марш за свободу» 16 августа 2020 года в Минске стал кульминацией беларуских протестов. В этот день внимание мировых СМИ было приковано к Беларуси.

После сфальсифицированных президентских выборов 9 августа по всей стране вспыхнули протесты, на которые режим Александра Лукашенко ожидаемо ответил насилием, намереваясь задушить протестное движение в зародыше.

Тактика, успешно опробованная во время предыдущих электоральных кампаний, на этот раз, однако, не сработала. Протесты не только не прекратились, но приобрели новую динамику и вышли на иной уровень — как количественно, так и качественно.

Более того, вакханалия насилия и произвола, издевательства и даже убийства протестующих возмутили и шокировали тех беларусов, которые изначально не планировали участвовать в каких-либо акциях.

В чрезвычайной ситуации, грозившей выйти из-под контроля, беларуские власти, заручившись поддержкой Москвы, — а, возможно, и по рекомендации из Кремля, имеющего богатый, пусть и преимущественно негативный опыт противостояния «цветным революциям», — приняли решение снизить градус насилия и начали отпускать задержанных в первые дни протестов.

Тем самым режим Лукашенко надеялся переждать апогей протестной бури и, перехватив инициативу, переломить ход борьбы. Ключевым моментом противостояния власти и общества, как показали дальнейшие события, стало именно 16 августа.

Минск оказался в руках протестующих

Судьбоносный день начался с акции в поддержку Александра Лукашенко на Площади Независимости в Минске, на которую со всей страны были свезены лояльные режиму кадры. Если независимые наблюдатели оценили количество участников в несколько тысяч человек, то власти заявили о 50 тысячах, а позднее — даже о 70 тысячах «собравшихся по велению сердца».

Впоследствии государственная пропаганда создала миф о «всенародном вече», поддержавшем своего лидера в переломный момент беларуской истории.

Акция на площади запомнилась, прежде всего, эмоциональной, воинственной, но весьма хаотичной и путаной речью Лукашенко. В ней он вновь дал понять, что будет удерживать власть всеми доступными средствами и исключает любые серьезные компромиссы с оппонентами.

Сама инсценировка на Площади Независимости и гротескное выступление Лукашенко резко диссонировали с атмосферой бурлящих протестов и даже дали некоторым комментаторам в Беларуси и за ее пределами повод говорить о «прощальном турне автократа» и скором демократическом будущем страны без Лукашенко.

Подобные оценки хотя и оказались, по сути, попытками выдать желаемое за действительное, все же имели под собой основания. 16 августа протестные акции прошли в десятках городов, а Минск во второй половине дня окрасился в национальные бело-красно-белые цвета: на организованный демократическими силами «Марш за свободу» вышли, по разным оценкам, минимум 200 тысяч, а возможно, и до 500 тысяч человек.

В любом случае именно «Марш за свободу», а не «вече Лукашенко», стал самой масштабной политической манифестацией в истории современной Беларуси.

Эта особенность и объясняет стремление властей приуменьшить масштаб события: сам Лукашенко неоднократно заявлял о 46 тысячах «мятежников» — цифра, которая при анализе фото- и видеоматериалов не выдерживает никакой критики.

Во второй половине дня 16 августа Минск фактически оказался в руках протестующих, а милиция и другие силовые подразделения исчезли с улиц. Подобное развитие событий многие наблюдатели восприняли как признак скорой капитуляции режима. И ошиблись.

Страницу 2020-го Лукашенко так и не перевернул

На деле же речь шла об удачной тактической уловке. Успеху властей способствовал целый ряд факторов: Светлана Тихановская, победившая, по всей видимости, на выборах, была вынуждена покинуть Беларусь еще 11 августа. Ее отъезд лишил протестное движение символического лидера — «президента Светы».

Еще до выборов власти изолировали опытных и решительных уличных лидеров, таких как Николай Статкевич и Павел Северинец, которые могли бы возглавить движение 2020 года.

Мария Колесникова, ставшая одной из ключевых фигур протестов и продемонстрировавшая исключительное личное мужество, и ее соратники, стремясь избежать кровопролития и не обладая достаточным опытом в организации уличных акций, недооценили политическую хватку, коварство и бескомпромиссность Лукашенко, для которого власть остается «альфой и омегой» его политического существования.

Если для лидеров протеста на кону стояли свобода и демократия, то для Лукашенко — его собственная жизнь, как политическая, так и, возможно, физическая. К его удаче протестующие, надеясь на последующие стачки и внутреннее разрушение системы, упустили 16 августа ключевой политический момент. Лукашенко этим воспользовался и перешел в наступление.

Хотя в последующие дни он испытал публичные унижения — например, во время визита на Минский завод колесных тягачей 17 августа, когда его встретили криками «Уходи!», или в ходе тайной инаугурации, дату которой пришлось скрывать, — в итоге режим выстоял и подавил протесты. Лукашенко остался у власти и затем, вспоминая 2020 год, многократно использовал метафору о «странице, которую следует перевернуть». Однако сам он так ее и не перевернул, продолжая следовать репрессивному курсу.

Беларусы победили диктатуру — всего на один день

Пять лет спустя многие детали и важные аспекты событий августа 2020 года остаются непроясненными. Мария Колесникова и многие ее соратники находятся за решеткой. Свидетели в Беларуси — молчат.

На фоне последующих событий все более убедительной кажется точка зрения, согласно которой Россия, готовясь к будущей войне в Украине, вряд ли допустила бы свержение Лукашенко.

Крах диктатуры мог таким образом обернуться российским вторжением и «крымским сценарием» для Беларуси.

Для Лукашенко 16 августа стал днем страха, открывшим ему глаза на хрупкость собственного режима, но завершившимся, с его точки зрения, счастливым концом.

Для сторонников демократической Беларуси это был день триумфа, когда победа казалась близкой, но обернулся днем упущенных возможностей. В этот день беларусы победили диктатуру — пусть и всего на один день.